Чистый пруд – Поганый пруд?

К вопросу о том, назывался ли раньше знаменитый московский Чистый пруд Поганым.

В книгах, статьях, радио- и телепередачах о Москве, где описываются Чистопрудный бульвар и его пруд, воспроизводится одна и та же краеведческая ошибка (см. подзаголовок). На основании большого количества источников - архивных и опубликованных документов, планов, воспоминаний - я могу утверждать следующее. В Москве в XVI¬XVIII веках действительно существовал Поганый пруд. Он находился внутри стен Белого города между Мясницкой улицей и Покровкой в урочище, так и называвшемся - «Поганый пруд». И пруд и урочище после очистки стали именоваться Чистыми. Они исчезли в первой половине XVIII столетия. Нынешний же Чистый пруд был устроен в начале XIX века в совсем другом месте, за стеной Белого города.

Теперь об истории Поганого пруда.

Из нескольких старинных планов-рисунков Москвы только один содержит указание на «Поганый пруд» - Сигизмундов план, датируемый 1610 годом и отличающийся от других большей детализацией и аккуратной прорисовкой многих объектов. В легенде к плану под номером 15 написано: «Paganski iesoro seu lacus», что можно передать как «Пагански иезоро или озеро». На плане под этим номером пруд изображен на площади в окружении строений внутри Белого города недалеко от крепостной стены у последней глухой башни между Мясницкими и Покровскими воротами.

В «Переписи московских дворов» 1620 года, где речь идет о дворах внутри Белого города между улицами Мясницкой и Покровкой, читаем, во-первых: «Церковь храм деревянной Гаврила великого, что на Поганом пруде» (на его месте ныне - Меншикова башня в Архангельском переулке), и, во-вторых: «Патриаршая слободка, что на Поганом пруде», для которой упомянутая церковь была приходской. В переписи 1638 года она значится как «Гаврила Архангела в Патриархове слободе» - последняя обычно именовалась патриаршей Гавриловской слободой. Интересен зафиксированный в 1626 году факт получения судных пошлин с крестьянина деревни Поганый пруд Гавриловской слободы¹ - может быть, название деревни еще долго удерживалось в названии всей местности.

При обращении к «Актовым книгам Москвы» XVIII века выяснилось: многие дворы в Белом городе между Мясницкой и Покровкой обозначены «на Поганом пруде».

Например, 4 марта 1702 года стольник Юрий Романов сын Селиванов занял у иноземца Андрея Андреева сына Бутенанта-Фонрозенбуша 300 рублей, заложив двор «на белой земле на Поганом пруде в приходе церкви Николы чудотворца, что у Столпа», которая находилась в Армянском переулке; 18 марта того же года дьяк Артемий Богданов сын Возницын продал иноземцу Андрею Иванову сыну Рыбнику «двор порозжее место, которое заложил ему и просрочил Иван Помаскин, на Поганом пруде в приходе церкви Козмы и Дамиана» - на углу Покровки и Старосадского переулка; 18 июня 1702 года дьяк Степан Родионов сын Резанцов продал торговому иноземцу Матвею Лаврентьеву сыну Поппу «общаго двора, что купил он у пасынка своего стольника Гаврила Степанова сына Фумгоданова, его долю, что ему досталась после отца его в Белом городе, меж Покровкu и Фроловкu (тогдашнее название Мясницкой улицы. - С. Р.) на Поганом пруде. Такого рода записи повторяются на протяжении почти всего XVIII столетия. Судя по ним и многим им подобным, под «Поганым прудом» имелся в виду не только собственно пруд, но вся территория, простиравшаяся с востока на запад от нынешних Архангельского переулка до Армянского, а с юга на север - от Мясницкой улицы до Покровки. Можно даже предположить, что сам пруд находился в квартале, ограниченном Архангельским, Малым и Большим Успенскими переулками.

Местность «Поганый пруд» не раз упоминалась иностранцами. Так, чех Иржи Давид, автор записок «Современное состояние Великой России, или Московии», бывший в Москве в 1686-1689 годах, сообщает: «В первое время по прибытии они (иноземцы. - С.Р.) жили в пределах города, где и теперь есть улица, на которой обитают старожилы. Их считали язычниками, отсюда москвитяне и сегодня называют их улицу «Поганый пруд», или улицей язычников. Там у них был и собор». Иноземец Шлихтинг отмечал, что в Белом городе в этом месте «много лавок, зерна и муки, боен, скотных торгов, а также царских кабаков, где продают пиво, мед и водку. В этом же районе живут и некоторые немецкие купцы».

Переписи 1620 года фиксируют наличие большого количества дворов иностранцев в урочище Поганый пруд. Вот далеко не полный список: «немчина Елисея Возбринкова», «вдовы немки Олены», «торгового немчина Андрея Дюкаря», «торгового немчина Ивана Ульянова», «немчина Кашпира Иванова»>, «неметцкого попа Юрья Томосова», «немецкаго дьячка Якова Юстрова», «немчина Христофора серебреного мастера», «немчина переводчика Юрья». В урочище стоял дом одного из самых заметных членов иноземной колонии - Петра Марселиса, богатого заводчика, владельца первых в России металлургических заводов, да к тому же представителя датского короля в Москве. В церемониале его встречи 26 декабря 1643 года боярам предписывалось сопровождать Марселиса «на Поганый пруд, на его Петров двор»² – подразумевается, конечно не пруд, а урочище. в местности «Поганый пруд» иностранцы возвели свою церковь – одну на всех. В документе 1621 года отмечено, что «к этой общине принадлежало очень много Англичан, Шотландцев и Ирландцев - почти больше, чем Немцев, и большинство из них были военные»³. Данный факт подтверждает рассказ Якова Рейтенфельса, жившего в Москве в 1670-1673 годах. В своем сочинении «Сказания <...> О Московии»> (1680) он пишет: «Многие пришельцы поклоняются в самом городе, главным образом, на Поганом Пруде»⁴.

Само название возникло потому, что здесь селились иноземцы, к которым москвичи относились с плохо скрываемой неприязнью, считая их не христианами, а «погаными» (paganus, язычник - так христиане Римской империи именовали придерживавшихся веры в старых богов). В 1643 году священники церквей Никольской в Столпах и Космодамиановской на Покровке (к ним присоединились священники еще девяти храмов) подали царю челобитную: «<Немцы на своих дворех близко церквей поставили ропаты (то есть инославные храмы. - с. Р.), и Руских людей Немцы у себя во дворех держат и всякое осквернение Руским людем от тех Немец бывает, и те Немцы, не дождався Государева указу, покупают дворы в их приходех вновь, и вдовые Немки, и держат у себя в домех всякие корчмы; и многие де прихожане, которые у них в приходех живут, хотят свои дворы продавать Немцом, потому что те Немцы покупают дворы и дворовые места дорогою ценою, перед Рускими людми вдвое и болши, и от тех де Немец приходы их пустеют». Далее следовала просьба: «Государь бы <...> велел с тех дворов Немец сослать, потому что они те дворы купили без Государева указу, а впредь в их приходех Немцам дворов и дворовых мест покупати б не велеть, чтоб их приходы от Немец не запустели»>. Царь Михаил Федорович приcлyшaлcя к этой просьбе и указал «дворов и дворовых мест Немцам и Немкам вдовам у Руских людей не покупать, <...> а ропаты, которые на Немецких дворех близко Руских церквей, велети сломать»⁵. Через несколько лет на берегу Яузы образовалась Новая Немецкая слобода, куда переселились иноземцы.

В рассказах о происхождении названия Чистого пруда обязательно упоминается сподвижник Петра Великого А. Д. Меншиков. В 1699 году он приобрел за 2000 рублей у стольника Афанасия Михайловича Дмитриева-Мамонова большую усадьбу на Мясницкой улице (на месте нынешнего здания почтамта) недалеко от крепостных ворот Белого города в приходе церкви Гавриила Архангела, «что на Поганом пруде» и к ней еще прикупил соседний двор «посадского человека Пестова на Поганом пруду». После этого Александр Данилович перестраивает главный дом и приходскую церковь. Ее - скромную, небольшую, деревянную - Меншиков сломал и возвел огромное, небывалое в Москве здание новой церкви, которое в народе получило название «Меншиковой башни», бытующее и сегодня. С того времени (примерно с 1703 года) пруд начинает называться Чистым, что заставляет предположить: именно Меншиков благоустроил его.

Топонимы «Поганый пруд» и «Чистый пруд» некоторое время еще встречаются в разных документах - в частности, в переписке Петра 1 и Патрика Гордона (сообщение о пожаре 8 апреля 1700 года «B Белом городе на Поганом пруду», у Н.М. Карамзина, упоминающего о «благословенном своем жилище на Чистых Прудах» - тогда он проживал в Кривоколенном переулке (ныне дом № 7), проходившем через местность «Чистые пруды». Постепенно, как уже говорилось, урочище и пруд исчезли, память о них изгладилась.

А что же нынешний Чистый пруд?

Прежде всею, повторим: он находится не в Белом городе, где был Поганый пруд, и, соответственно, все сказанное о нем не имеет никакого отношения к современному Чистому пруду. Можно с высокой степенью достоверности утверждать, что последний образовался из крепостного рва Белого города, стена которого была сооружена в 1585-1593 годах. С восточной ее стороны выкопали ров, тянувшийся от реки Неглинной до Москвы-реки; вода в него, как выяснили археологи, поступала из подземных источников. Он ясно обозначен на планах-рисунках Москвы XVII века. Конечно, со временем ров оплывал, засорялся и кое-где превратился в небольшие пруды, что также можно видеть на старинных планах. Некоторые из этих прудов дожили по крайней мере до середины XVIII столетия. План 1754 года изображает «место положения от Покровских до Мясницких ворот по Белому городу в 7 команде, на котором по способности места надлежит быть трем прудам»⁶, и содержит проектные предложения (в итоге, однако, не осуществленные) по образованию аккуратных прямоугольных прудов у крепостной стены. Согласно «конфирмованному» Екатериной II в 1775 году «прожектированному» плану, определившему градостроительную политику в Москве на длительную перспективу, на месте сносимых стен Белого города собирались устроить бульвар и пруд. Исполнялся этот план медленно, и спустя много лет многие его предписания не были выполнены. Так, на плане 1791 года⁷ показаны три пруда – большой и два маленьких - неправильной формы с протоками вокруг, а на плане 1794 года⁸ - только один большой с нанесенными пунктирными линиями, обозначающими границы будущего благоустроенного пруда⁹.

Когда появились пруд и бульвар - неизвестно. Можно предполагать, что либо в самом начале XIX века (поскольку на общих планах Москвы 1805 и 1812 годов показан пруд, но это могло быть взято еще из проектных планов), либо в процессе восстановления Москвы после пожара 1812 года при устройстве бульваров. Питался пруд, вероятнее всего, подпочвенными водами, как и крепостной ров Белого города. Встречаются, впрочем, и другие точки зрения. Например, что пруд образовался из подпруженной речки Рачка, ныне заключенной в трубу (но на детальных планах данной местности речка отсутствует, хотя на общих московских планах 1805 и 1811 годов изображена втекающей в пруд и вытекающей из него). Или что пруд питался водопроводной водой, доставляемой из подмосковных Мытищ (однако это вызывает большое сомнение, ибо о таком сообщалось бы в газетах и посвященной Мытищинскому водопроводу литературе; да и не верится, что драгоценная питьевая вода могла использоваться подобным образом).

Подведем краткий итог. На основании всего вышеизложенного мы вправе утверждать: почти все, что сейчас рассказывается в краеведческой литературе о Чистом пруде, не соответствует действительности. Вот. к примеру, статья о нем из «Википедии» (с нашими комментариями, даваемыми в скобках): «Известен с XVII века как Поганый пруд (но мы видели, что современный Чистый пруд не был известен под этим именем). В него сбрасывались отходы располагавшихся неподалеку мясных лавок и «боен» (для мясников, живших у Мясницких ворот Белого города, нести отбросы на расстояние около километра, чтобы утопить в пруде, не имело никакого смысла. Существовал гораздо более простой и гигиеничный способ избавляться от них — закапывать близ крепостных ворот. И действительно, в нынешнем Костянском переулке недалеко от Мясницких ворот обнаружены в большом количестве кости домашних животных — отсюда и название); также пишут, что за воротами находились мясные бойни (утверждая это, основываются на словах «государев боевой двор», обозначавших отнюдь не частную скотобойню, а казенное учреждение, где хранилось оружие, боеприпасы и прочее, связанное с боевыми действиями); и, наконец, рассказывают, что Меншиков, купивший усадьбу на Мясницкой, оскорбившись запахом пруда, приказал его вычистить, и с тех пор он называется Чистым (последнее, о чем говорилось выше, относится не к современному пруду, а к тому, который находился в Белом городе). Иногда добавляются такие подробности: «Москва разрасталась, застраивались и заселялись новые площади. Возведенные в это время строения перерезали небольшую речушку Рачку (не существовало «строений», «перерезавших» речку). Заболоченная часть местности, оставленная бывшей речкой и подпитываемая многочисленными ручьями, постепенно образовала пруд, и пруд всегда был один (не было никакой заболоченной местности, и пруд не всегда был один)».

Первые описания Чистого пруда как одной из московских достопримечательностей находим в «Историческом путеводителе» по Москве И. Г. Гурьянова (1831) и в книге В. Андроссова «Статистическая записка о Москве» (1832). У Андроссова по поводу Чистого пруда сказано: «Отделан в виде овала; вокруг онаго устроены планированные откосы и в них сходы к воде и водостоки с шлюзами из дикого камня; <...> окружен аллеями и дерном». Это и есть тот самый любимый многими москвичами водоем на Чистопрудном бульваре, никогда не звавшийся «Поганым», а всегда — «Чистым».

Романюк С.К.

1. Воскобойникова Н. П. Описание древнейших документов архивов московских приказов XVI - начала XVII веков. Вып. 3. М., 1999. С. 162.
2. Цветаев Д. В. Протестантство и протестанты в России до эпохи преобразований. М., 1890. С. 75.
3. Там же. С. 57.
4. Чтения в Императорском Обществе истории и древностей Российских. 1905. Кн. 3. 2-я паг. С. 94.
5. Акты исторические. Т. 3. СПб., 1841. С. 114—115.
6. РГАДА. Ф. 248. Кн. 2978. Д. 538. Л. 235.
7. ОПИ ГИМ. Ф. 440. On. 1. Д. 963. Л. 116.
8. ЦИАМ. Ф. 105. Оп. 9. Д. 1213. Л. 5.
9. Киприн В. Л. Усадебные пруды в районе «Чистых прудов» //Русская усадьба. Вып. 11 (27). М., 2005. С. 223-227.